Who they want you to be? Who they wanted to see?
Александр Непомнящий.
Квадратная
Когда тени в углах заплясали сильней
Стали слышаться крики неизвестных зверей
И штора качалась взад- вперед
Я понял, что мой телефон мне врет.
Я позвонил ей и сказал: «Люблю и жду.
За стеной шуршит весна
Я больше не могу»
А из трубки голос тихий: «Тогда прощай,
Сотри из книжки номер мой, и не вспоминай»
Я, обломавшись, позвонил другу домой
А у друга голос тот же, но совсем чужой.
Он извинился, что забыл как меня зовут,
Очень рад поговорить, но сейчас его ждут.
Я испугался и набрал номер Господа Бога.
Но хозяина, как понял я, не было дома.
Горний голос, видно ангел, мне объяснял,
Что Бог был очень занят, а теперь устал.
И я разбил о стенку подлый аппарат,
Теперь в трубочку загадочно весь день молчат.
В трубку дышит она, и тоже молчит.
И друг конечно слышит, только тоже молчит.
Как занятно, что они никогда не придут,
Как занятно, что и я навсегда тут.
Вот узнать бы как выглядят лица людей,
Но в комнате квадратной
Ни окон ни дверей.
Квадратная
Когда тени в углах заплясали сильней
Стали слышаться крики неизвестных зверей
И штора качалась взад- вперед
Я понял, что мой телефон мне врет.
Я позвонил ей и сказал: «Люблю и жду.
За стеной шуршит весна
Я больше не могу»
А из трубки голос тихий: «Тогда прощай,
Сотри из книжки номер мой, и не вспоминай»
Я, обломавшись, позвонил другу домой
А у друга голос тот же, но совсем чужой.
Он извинился, что забыл как меня зовут,
Очень рад поговорить, но сейчас его ждут.
Я испугался и набрал номер Господа Бога.
Но хозяина, как понял я, не было дома.
Горний голос, видно ангел, мне объяснял,
Что Бог был очень занят, а теперь устал.
И я разбил о стенку подлый аппарат,
Теперь в трубочку загадочно весь день молчат.
В трубку дышит она, и тоже молчит.
И друг конечно слышит, только тоже молчит.
Как занятно, что они никогда не придут,
Как занятно, что и я навсегда тут.
Вот узнать бы как выглядят лица людей,
Но в комнате квадратной
Ни окон ни дверей.